Культурологи часто объясняют неготовность большинства россиян к производительному труду (а не паразитическому образу жизни вне его) - классическому капитализму нашим российским патерналистским прошлым.
«У нас не было Реформации», - говорят они.
Уместно ответить на это, что парадоксальным аналогом европейской Реформации у нас был Раскол. (Православный старый и новый обряд).
По внешности они – полная противоположность. На Западе реформация инициирована снизу, направлена против власти, во имя восстановления утраченного «первоначального духа» христианства.
В России «реформация» инициирована сверху, самой властью, и направлена против низов, на восстановление якобы утраченной первоначальной обрядности.
Реформаторы – революционеры, раскольники же – яростные консерваторы. Реформация одерживает частичную победу, раскол же терпит почти полное поражение.
Но вот и парадокс.
Социокультурные последствия этих двух столь несхожих жестоких религиозных противостояний оказываются очень похожими.
С двух противоположных сторон фанатики приходят к одному и тому же: к традиции «не подопечного» государству и церкви, совершенно самостоятельного существования.
Эта традиция вырабатывает в русских старообрядцах качества, практически тождественные ценностям этики европейских пуритан:
И после отмены крепостного права наиболее успешные русские предприниматели, готовые строить новое производство, а не паразитировать на государственных кредитах и субсидиях или гнать за счет бессовестной эксплуатации крестьян за границу зерно (русские «нефть и газ XIX века»), вышли именно из старообрядческой среды.
ПРОГРАММЫ ТРЕНИНГОВ LiCO |