Ч1 Гуманитарное образование в России Ценностные основания
Санкт-Петербургская государственная лесотехническая академия
Ч1 Гуманитарное образование в России
Ценностные основания
Ряд обстоятельств привлекает сегодня пристальное внимание к данной теме. Одним из них является ситуация, складывающаяся сегодня с преподаванием истории в российской средней школе. Многие 12-13-летние подростки вообще ничего не знают о Великой Отечественной войне советского народа 1941-1945 гг. и в массовом порядке путают ее с Отечественной войной 1812 г.!
Качество же КИМов (контрольно-измерительных материалов) ЕГЭ по истории оказывается таково, что не просто целостное овладение предметом подменяется фрагментарным, поверхностным усвоением (что само по себе плохо для любых предметов) отрывочных фактов, дат и имен, но и, более того, резко деформируется их ценностно-воспитательное воздействие на сознание учащихся.
Общественностью обсуждаются две крайние точки зрения: сохранить в преподавании истории ситуацию, сложившуюся в 90-х гг. ХХ в. с их безбрежным ценностным плюрализмом или вернуться к «советской модели истории и ее преподавания». Некоторые полагают, что именно последнее уже и происходит.
Но они ошибаются: буквальное возвращение в прошлое невозможно.
Чем был опасен традиционный советский взгляд на историю? Тем, что он догматически утверждал одну-единственную безальтернативную точку зрения, основанную на столь же догматической системе ценностей. В соответствии с ней «советское» (отождествляемое к тому же с точкой зрения какого-нибудь очередного вождя) и «истинное» провозглашались совпадающими автоматически. Чем опасен постсоветский взгляд на историю, неограниченный плюрализм точек зрения и, соответственно, учебников истории 90-х гг.? В их огромном множестве, преподносимом юношескому сознанию, угрожали потеряться и действительно терялись основополагающие ценности патриотизма, и прокладывалась дорога полному релятивизму, нигилизму, как по отношению к своей стране, так и к самой возможности объективного изучения и преподавания ее истории. Фактически подвергалась серьезному сомнению ценность как отечественной истории, так и самой науки истории. Теперь уже «отечественное» и «истинное» провозглашались автоматически не совпадающими.
Высшими ценностями провозглашались «общечеловеческие», с которыми отечественные не имели-де ничего общего, тогда как «западные» с ними якобы целиком совпадали.
И то, и другое неверно. С одной стороны, речь, не может, конечно, идти о том, чтобы пытаться обнаружить у России некую «совершенно особенную», лишь ей присущую, и к тому же неизменную, и уж тем более единственно спасительную для всех остальных систему ценностей. С другой стороны (и это являлось бы лишь оборотной стороной предыдущего), абсолютно неверно утверждать, будто существует (где-то, у кого-то другого) образцовая, раз и навсегда данная, «общечеловеческая» система ценностей, от которой Россия-де удалена. В ложности и скрытой корыстности последнего утверждения мы и имели возможность сполна убедиться за последние пару десятилетий. Постольку, поскольку россияне – люди, их ценности не могут быть принципиально другими, чем у остальных людей. Они, в то же время, могут быть (и являются) лишь самобытным видоизменением (конечно, очень значительным) в толковании, мере, степени, сочетании, взаимосвязи, динамике тех общих ценностей, культивирование которых делают людей людьми. «Вообще, мне кажется, следует отказаться от слишком определенных нравственных характеристик национальных типов.
Добрые и злые, порочные и чистые встречаются всюду – вероятно, в одинаковой пропорции. Все дело в оттенках доброты, чистоты и т. д., в «как», а не «что»…» - писал об этом Г. П. Федотов.
Ни ценностный догматизм, ни ценностный релятивизм не являются адекватной основой для изучения истории и исторического образования. К сожалению, в свою очередь, само преподавание истории может быть построено таком образом, что будет способно воспитывать склонность к обеим этим крайностям. А это большая опасность. О традиционной склонности русских к ценностному догматизму и нигилизму писал Н. О Лосский: «Отрицательные свойства русского народа – экстремизм, максимализм, требование всего или ничего, невыработанность характера, отсутствие дисциплины, дерзкое испытание ценностей, анархизм, чрезмерность критики – могут вести … иногда к … нигилизму».
Важнейшая проблема соотношения патриотизма и объективности в изучении и преподавании истории, конечно, не нова. Впервые в отечественной литературе она была поставлена в необычайно резкой форме уже основоположником нашей философии истории – П. Я. Чаадаевым. Что есть высшая ценность – родина или истина? Сначала мыслитель противопоставляет их.
«Прекрасная вещь любовь к отечеству, но есть еще нечто более прекрасное – это любовь к истине. Любовь к отечеству рождает героев, любовь к истине создает мудрецов, благодетелей человечества. Любовь к родине разделяет народы, питает национальную ненависть и подчас одевает землю в траур, любовь к истине распространяет свет знания, создает духовные наслаждения, приближает людей к Божеству. Не чрез родину, а чрез истину ведет путь на небо». Однако, далее им осознается их диалектическое единство. «Я не научился любить свою страну с закрытыми глазами, с преклоненной головой, с запертыми устами. Я нахожу, что человек может быть полезен своей стране только в том случае, если ясно видит ее; я думаю, что время слепых влюбленностей прошло, что теперь мы, прежде всего, обязаны родине истиной».
Незнание своего прошлого, историческое беспамятство составляли один из главных упреков Чаадаева России. Однако, прошлое состояло не из одних лишь ошибок, но также и из дел истинно великих. Так преодоление русским народом Смутного времени он приводит именно в качестве примера прошлого, от которого он ни в коем случае не желает отказываться.
Вот, что писал о задумках некоторых либералов-западников своего времени, причем именно в сфере образования, Ф. М. Достоевский: «мы намерены образовать наш народ помаленьку … переделав его национальность уже в иную, какая там сама наступит после образования его… Образование же его мы оснуем и начнем, с чего сами начали, то есть на отрицании им всего его прошлого и на проклятии, которому он должен придать свое прошлое… Чуть мы выучим человека из народа грамоте…тотчас же начнем обольщать его Европой…заставим устыдиться своего прежнего…Он застыдиться своего прежнего и проклянет его».
Другой проблемой исторического образования (тесно связанной с предыдущей) является проблема соотношения истории и современности. Слишком много ныне развелось охотно соглашающихся с крайне поверхностным заявлением о том, что «история – лишь современная политика, опрокинутая в прошлое». А между тем, это очевидная ошибка, притом много раз уже разъясненная. И история всегда делалась как современность, и самая современность есть история, совершающаяся на наших глазах и нами. «История – не что иное, как деятельность преследующего свои цели человека» (К. Маркс). История же народа есть лишь деятельность этого народа, преследующего свои цели (коррелирующие с его ценностями).
 |
ПРОГРАММЫ ТРЕНИНГОВ LiCO |
